Ознакомительная версия. Доступно 13 страниц из 64
Игорь подстраховывает меня — вовремя кладет руку на руль. Но только я выхожу из приступа эйфории, он снова обнимает меня за талию. Я впервые управляю своей жизнью и могу изменить ее. Поверну туда, куда захочу. Стоит приложить достаточно усилий, и я доберусь до любой цели. Больше никаких сомнений. Я оставляю их позади, а с собой беру только уверенность в успехе.
Мы подъезжаем к основной дороге. Я поворачиваю голову и стараюсь перекричать рев мотора:
— Хочу еще!
Игорь помогает мне развернуть мотоцикл, и мы едем в обратную сторону. Я продолжаю наслаждаться только что приобретенной уверенностью, самостоятельно выбираю, в какой поворот свернуть на этот раз. Все выходит само собой, мотоцикл не просто слушается, он продолжает любое мое движение. Постепенно я привыкаю к управлению, получается одновременно вести мотоцикл и оглядываться по сторонам. Несмотря на большую протяженность, местность становится знакомой. Теперь я без труда ориентируюсь в поворотах и, когда вокруг угрожающе темнеет, направляюсь в сторону главной дороги.
— Останови! — кричит Игорь.
Тормозить я пока не умею, но Игорь без труда руководит моими движениями. На секунду мне становится обидно. Я хорошо справилась с сельской дорогой и не подвела бы Игоря в городе. Но он, конечно, прав. Мне еще рано выезжать на оживленную трассу.
— Хочу кое-куда заглянуть, — оправдывается Игорь, садясь за руль.
Я пересаживаюсь назад и продолжаю наслаждаться поездкой. Быть пассажиром не так уж плохо. В этом есть свои плюсы. Например, я могу без риска для жизни любоваться отголосками заката. Мы заезжаем в город, но вместо того, чтобы свернуть в поворот к нашей улице, направляемся в центр. Мотоцикл маневрирует между стоящими в пробке у сломанного светофора машинами и, сделав небольшой круг, оказывается во дворе жилой пятиэтажки.
— Зачем мы сюда приехали? — спрашиваю Игоря, не снимая шлем.
— Сказал же, хочу кое-куда зайти, — кивает он в сторону крайнего подъезда.
— Я туда не пойду!
— Брось, мы на минутку. Что тебе стоит?
— Ты знаешь!
— Тише! — шепчет он с таким видом, как будто это я веду себя неадекватно.
— Здесь живет моя свекровь. Может, ты забыл?
— Конечно, я помню. Иначе, зачем нам сюда приезжать?
— Понятия не имею, что тебе от нее надо, но я в этот подъезд не войду.
— Как хочешь, — пожимает плечами Игорь. — Можешь оставаться здесь и ждать, пока мимо не проедет полицейская машина.
Вряд ли они меня узнают. Но проверять это еще раз мне совсем не хочется, поэтому я снимаю шлем и плетусь вслед за Игорем. В конце концов, что может угрожать мне в подъезде? Свекровь почти наверняка сидит дома и смотрит телевизор, а Игорь хоть и без тормозов, но не настолько отмороженный, чтобы звонить ей в дверь. По крайней мере, я на это надеюсь.
— Стой здесь, — говорит он, когда мы поднимаемся на пятый этаж.
Я замираю на верхней ступеньке, в шаге от двери в квартиру свекрови. Нога зависает над ее ковриком. Коричневый лоскут из ковровой дорожки, которую я подарила ей в первый год брака с Олегом. Удивительно, как она вообще сохранила это напоминание обо мне. Наверно ей доставляет удовольствие каждый день представлять на месте коврика мое лицо и вытирать об него ноги. В груди холодеет, когда я поднимаю глаза на Игоря. Он открыл электрический щит и голыми руками берется за провода.
— Что ты делаешь?!
— Не знаешь, где ее пробки? — спрашивает он и, не дожидаясь ответа, вырубает ближние. — Надеюсь, это они.
Игорь захлопывает щит и отпрыгивает ко мне на ступеньку. За дверью раздаются торопливые шаги и недовольный голос свекрови. Я закрываю лицо ладонями, но Игорь берет меня за запястья и опускает мои руки. Щелчок замка, дверь открывается. Игорь прижимает меня к стене и впивается губами в мой приоткрытый от изумления рот. От прикосновения его языка у меня перехватывает дыхание.
— Молодежь! — выходит на площадку свекровь. — Совсем стыд потеряли!
Она с размаху захлопывает дверь. Краем глаза я вижу, как Игорь успевает просунуть в щель руку. Его зубы впиваются мне в нижнюю губу, из груди доносится тихий стон. Боль, сквозь опухоль в губе, пронзает передние зубы. Свекровь стучит в соседнюю дверь и, вталкивая опешившую хозяйку вглубь прихожей, заявляет:
— Я досмотрю у тебя сериал. В моей квартире отключили электричество.
— Твою свекровь! — вытаскивает прижатую руку Игорь, когда за соседкой закрывается дверь.
— Так тебе и надо, — облизываю ноющие то ли от поцелуя, то ли от зубов Игоря губы.
— Зато замок не захлопнулся, — открывает он дверь в квартиру свекрови. — Пошли.
— Нет! — упираюсь в дверной косяк. — Вдруг она вернется?
— Не вернется. Сериал начинается сразу после выпуска новостей. У нас есть минимум полчаса.
— Для чего?
— Для поиска улик.
Поднимаю глаза к потолку, но захожу в квартиру. Какой смысл отступать? Пусть лучше Игорь раз и навсегда убедится, что моя свекровь не убивала Катю, и больше не пристает ко мне со своей дурацкой теорией.
В квартире свекрови я была всего пару раз. Заходила в прихожую, когда приводила Катю в гости к бабушке. Мне знакомы красные с золотом обои и декоративный электрический камин советского образца, который свекровь использует вместо тумбочки. Следующая комната, служащая в квартире одновременно гостиной и спальней, кажется инородной. Обстановка здесь скорее напоминает салон светской дамы восемнадцатого века, чем зал семидесятилетней старушки. Но, стоит присмотреться, предметы интерьера оказываются всего лишь дешевой стилизацией под старину, как и камин из советских времен.
На каждой плоской и твердой поверхности, включая журнальный столик и даже подлокотники дивана, стоят рамки с фотографиями. Это не привычная галерея бабушки, с детьми и внуками, или давно умершим мужем. На всех фотографиях только одно лицо — молодой Ольги Семеновны. Вот она в юности. Вот уже повзрослевшая, но все еще не утратившая детской миловидности. Вот и единственная групповая фотография, где она окружена десятками малышей. Наверно, ее первый выпуск. На этой фотографии ее нос уже заострился, так же, как и посуровел взгляд. Несмотря на правильные черты лица, внешность молодой матери Олега кажется непривлекательной, даже отталкивающей. Наверно, наружу пробивается отвратительный характер, а может это только мое, предвзятое мнение? В любом случае, Ольга Семеновна считала себя красавицей, раз каждый день продолжает любоваться безвозвратно утерянной молодостью.
— Только погляди! — сует мне в лицо целлофановый пакет Игорь. — Это же Катькин цвет волос!
— Да, это ее волосы, — нехотя беру в руки пакет с локонами.
— Она убила внучку и вырвала у нее клок волос. Чертова фетишистка! Вот и первая улика.
— Это волосы новорожденной. Их сохраняют на случай порчи. По ним снимают сглаз, или что-то вроде того. Обычное суеверие. Знаешь, что странно?
Ознакомительная версия. Доступно 13 страниц из 64
